[Юрий Козлов]

Поясню свое высказывание: говорить, не "средний" даже, а "средненький" по отношению к Солженицыну недопустимо с точки зрения хотя бы интеллигентности. Такой высокомерный, снисходительный тон наводит на мысли об известной басне Крылова, вот и всё.
А что касается значения Солженицына как писателя, то по-моему и Вы, Анатолий Рафаилович, и Алла больше напираете на отсутствие особых художественых изысков, использования разнообразных литературных приемов у Александра Исаевича, на основании чего делаете вывод о полной непригодности его как писателя.
А между тем величие писателя, ПМСМ, состоит не только в том, насколько гладко он пишет, но и в том, о чем он пишет и какую реакцию вызывают его произведения. Т.е. это уже рассуждения о гражданственности литературы.
ПМСМ, если писатель производит революцию в умах, то это великий писатель, какими бы скромными ни были его чисто литературные способности. А Солженицын произвел революцию в умах, просто сейчас об этом уже подзабыли, впечатления померкли.
И остались только претенциозные недоумения: "Что ж он нам не дал иструкцию по изготовлению волшебной палочки? Неконкретный он какой-то."

Почему спросил про Набокова - потому что считаю, что с точки зрения стиля, владения пером, проще говоря, Набоков и Бунин - это самые сильные писатели из тех, кого я читал.
Булгаков, считаю, заметно уступает в этом отношении обоим вышеуказанным в силу недосовершенства своего стиля, которое у него стало просто маркой.
Так вот если сравнивать Набокова и Солженицына, то первенство в стиле, конечно, у Набокова.
Но пользы людям своими произведениями принес, на мой взгляд, намного больше Солженицын. Я могу это аргументировать, но, боюсь утомить. По-моему, достаточно ясно, о чем я говорю. Если нет - напишите, я постараюсь объяснить.

Насчет моей глупости: естественно, каждый более или менее начитанный, эрудированный и здоровый человек может составлять собственное мнение о прочитанном, но вот "средненький" - это некрасиво.
Хотя возможно еще, что это такие шутки юмора - подразнить немного публику, чтобы бросились защищать уже и Толстого (см. соседнюю ветку), чем заниматься, конечно, нет смысла.