О еврейском вопросе - просто так

[зам.]

Просто так - низачем. А то ничего не происходит - как-то даже и скучно.

===========

Естественно, не представляю, в каких образах и выражениях текли мои мысли и слова в тот момент. Поэтому расскажу как получится - уж не взыщите.

--------

Я-то, конечно, отлично помню, что именно в шестом классе и было дело - но вы всё равно не поверите и скажете, что такой памяти не бывает. Поэтому скажем аккуратнее.

Значит, было дело классе этак в шестом. И была в этом самом классе некая девочка по имени Марина и по фамилии Гаммерман. И я с ней регулярно, к тому же весьма часто дрался. Дрался по двум крайне уважительным причинам: во-первых, она была вечно вся растрёпанная и какая-то неряшливая, смотреть противно. А во-вторых, она представлялась мне достойным противником: здоровенная толстая деваха, значительно крупнее и сильнее меня на тот момент. Правда, я худо-бедно умел кое-как драться, а она нисколько - поэтому шансы уравнивались. Когда ей удавалось меня обхватить, судьба моя бывала печальна; но уж зато когда я ускользал, то...но это к делу не очень относится.

Вообще драки у нас происходили не то что перманентно, а больше, можно сказать, и вообще ничего не происходило. Девчонки некоторые на тот момент уже начали очень потихоньку становиться чем-то похожим на девушек и постепенно от этого дела отходить - но совсем не все, бОльшая часть вполне себе участвовала в возне разного рода. И ничего серьёзного эти "драки" из себя не представляли - даже и носы разбивались достаточно редко, не говоря уж о прочем. Ну и некий кодекс тоже существовал: лежачего не бить, проиграл - признайся и всё такое.

Кроме меня, на эту самую Марину Гаммерман положил... вовсе даже не глаз, а шаловливую длань ещё один наш одноклассник. Но дрался он с ней как-то странно, с моей точки зрения: всё норовил из-за угла неожиданно налететь да толкнуть посильнее (чтобы свалилась) и тэпе. Вообще говоря, кодексом такие вещи не запрещались - но во всём должна быть мера. И мы его как-то призвали к ответу - ты чего, мол? Он сказал - да пошли вы все, так делал и делать буду, потому что она жидовка проклятая. Я лично ни фига не понял - но аргумент показался мне весомым: уж больно с уверенностью в своей абсолютной правоте это было сказано. Остальные, по-моему, подумали примерно так же и, не выясняя, в чём же заключается таинственная "жидовкость", порешили - фиг с тобой. И он продолжал всё это дело, регулярно приговаривая про ту самую проклятую жидовку. Я - тоже продолжал с ней драться с переменным, как и прежде, успехом. Это не надо, конечно же, понимать так, что больше мне нечего было делать. Конечно же, подраться ещё было с кем, и другими некоторыми делами тоже занимались во всю ивановскую - а ещё такая фигня существовала, называлась уроки (на очень втором плане, конечно - и всё-таки).

Со стороны же (учительской и т.п.) это выглядело так: один её бьёт, и другой её бьёт. И при этом, несомненно, орут про жидовку.

И вот прихожу я как-то домой, а там (я думаю, сообщили из родительского комитета - были там свои люди) мама мне и говорит: сядь и послушай. Видишь ли, люди еврейской национальности очень болезненно относятся, когда их этим делом попрекают. Ну, исторически так сложилось. Так что я тебя прошу это осознать и никогда так не делать. (Это была одна из очень немногих на моей памяти ошибок моих родителей. Надо было, конечно, объяснить всё и сразу, без экивоков. Впрочем...)

Хорошо, говорю - не буду. Мама на меня внимательно смотрит и видит (не скроешь), что я не выпендриваюсь, а говорю искренне. А я и впрямь не выпендриваюсь: меня попросили каких-то там евреев чем-то там не попрекать. Да не буду, конечно - на фиг они мне нужны? Нет - я знаю, конечно, что есть такие ("мама, а наша кошка тоже еврей?") - но как-то в сферу моих жизненных интереснов ни эти самые евреи, ни тем более какие-то с ними разборки никак не входят, вот делать больше нечего. Ну и тут же выкинул из головы: надо будет, вспомню, а так - чего о ерунде думать.

--------

Через пару дней выхожу себе спокойно из школы, и вдруг кто-то цап меня за шкварник! Смотрю - мужик незнакомый. Ты, говорит, такой-то? Я, говорю. А я, говорит, папа Марины Гаммерман. Ну всё, думаю, влип. Смотрю потихоньку, нельзя ли как-нибудь свинтить - нет, держит крепко. Тогда от безнадёжности по-нахальному говорю: ну и что - она, между прочим, первая начала! Позавчера не помню, а сегодня - железно! (вру, конечно, как Троцкий - она вообще никогда первая не начинала. Но ведь поди-ка сию минуту проверь). Он говорит - ладно, кто там куда первый, это дело десятое. Ты мне за другое ответишь, гадёныш малолетний (это его подлинные слова, точно помню) - ты чего ж такое, мразь, делаешь?! Я ему - да все дерутся, а я чего, рыжий! (э, думаю, это я зря - девица-то как раз ещё какая грязно-рыжая, ща начнётся) Но мужик на рыжего никак не отреагировал, а встряхнул меня и грозно говорит - ты чего родителям обещал, ПОМНИШЬ? Да я много чего обещаю, говорю, чуть не каждый день приходится - В ЧЁМ ДЕЛО-ТО? И ничего я ей не сделал особенного! (и сам уже чуть не плачу - не понимаю же ни фига, а мужик выглядит очень даже внушительно. И, главное - видно, что волнует его что-то вообще третье, как вмажет ни за что!). Он и говорит: а про евреев - обещал? Ну да, говорю, было дело, и что с того. Тут он меня опять встряхнул (да так, что зубы лязгнули) и аж рычит - ну так что ж ты, гад, к Марине опять лезешь??? Я в полном офигении говорю - погодите-погодите. Про евреев - да, обещал, было дело. А про вашу Марину вообще разговору не было.

--------

Вот здесь и настал ключевой момент. Мужик аж весь перекосился и уже не рычит, а просто-таки шипит - то есть, говорит, вообще-то нельзя, а одну еврейку можно, да?ну, щас я тебе устрою!

--------

И прошибло меня такое облегчение, так стало мне хорошо и радостно, что словами не передать. Я на перила откинулся и заржал - с визгом и всхлипыванием. У мужика даже часть злости куда-то делась. Ты чего - говорит? А я сквозь ржание прямо таки прорыдовываю - ой, ну уморили; ой, повеселили. Гаммермаха - и евреи, ну это ж надо такое ляпнуть, ах-хи-ха-ху-хе-уррррррркряк, щас помру!!!!

Когда я стал хоть как-то пригоден к употреблению, то обнаружил, что стою уже вполне себе свободный и нисколько мне не страшно - явно дядя чего-то не того хотел и теперь понял, что я вовсе тут не при делах. Он и говорит - а ты вообще знаешь, кто такие евреи? Да слышал, отвечаю этак уже раскованно. Есть такие странные люди, которые как-то там плохо всё понимают и вообще лучше их не трогать. Но уж нашу насквозь понятную Гаммермаху в евреи записать - это вы зря, эт-то не по адресу. Смешно, право. Он тогда говорит - ну, а кто такие жиды? А, это мы тоже знаем: жид - это такое слово обиходное, происходит от слова "жадный". Вот меня давеча жидом на контрольной обозвали - и совершенно несправедливо, кстати. Ну не успел я Сашке вариант решить - так я ж не арифмометр, блин. Больше пяти вариантов за урок не могу - ну шесть иногда получается. (опять, кстати, вру - это я классу к восьмому наловчился по шесть-семь делать, в шестом и пять-то совсем не всегда выходило) А он сразу "жид, жид..." Мужик: а Марину ты почему жидовкой называешь? Я: да вы чо? Мне с ней делить нечего - сидит она в хрен-какой задней парте, и ничего мне от неё не надо. Соответственно - ничего она у меня не зажиливала. Так что - пардон, не называю, повода нет. (и тут у меня что-то щёлкает) Вот Серёга, говорю - тот да, называет. Не поделил, видно, с ней что-то - злой он на неё почему-то очень. Мужик: а вы её не вместе разве бьёте? Это он зря, я сразу обиделся. Не знаю, говорю, как там в других-прочих местах - а у нас двое на одного как-то не принято. Либо уж стенка на стенку - либо по одному. Странно от вас, взрослого, такие предположения слышать.

Дошло наконец до Гаммермана-старшего, что я вообще ни сном, ни духом, ни другими какими местами. И так уже мирно говорит: а что, много дерёшься? Ууу, говорю - ещё как! Вчера, правда, дал маху - Ленка меня всю перемену мордой по полу таскала, было дело. Но уж сегодня - уж сегодня-то! Я сегодня Валерку победил, во! Он здоровый, гад - обычно меня делает как нефиг. А тут он полез, я ему подсечку - рраз!и ещё в ухо добавил. Он как вскочит, как даст мне с двух рук - я к стенке отлетел и ногу-то выставил. Он на неё прямо брюхом и налетел - сел, вздохнуть не может. Как встал потом, как попёр на меня - но тут уж ребята вмешались: проиграл, говорят, нечего тут. Ну и пришлось ему сдаться...

Пока я это всё взахлёб рассказываю, смотрит он на меня со странным выражением. А потом говорит - ну ладно, я понял. Только девочек бить нехорошо... (а я думаю - для него-то она совсем маленькая, ясное дело; ну так надо нас рядом поставить - сразу будет видно, кто здоровее. Так что шёл бы ты, думаю, со своими поучениями)... ну ладно, с ней я поговорю - а тебя попрошу (значительно этак) больше её не трогать, понял? Ну понял, отвечаю (это уже привычные нотации пошли, тут и думать не надо, всё на автомате - носочком крыльцо ковыряю, глазки опустил и всё такое). А где, говорит, тот Серёга-то? А чёрт его знает, вздыхаю облегчённо - то ли на дополнительных сидит, то ли свинтил уже. Вы пойдите в такой-то класс - либо он там ещё, либо нет. Спасибо - говорит товарищ Г. и уходит.

По дороге домой мы ещё поборолись хорошенько на любимой лужайке, и всё я забыл благополучно. Но назавтра по дороге в школу сделал я выводы и на первой же перемене подошёл к объекту разборок, причём - при всеобщем присутствии.

Слушай, Гаммермаха - говорю благородно - ты тут, мне сказали, какая-то особенная и с тобой даже драться нельзя. Так что давай и не будем, чёрт с ним - и мизинец протягиваю. А она мне - хрясь в репу, да по-настоящему, я в угол улетел. И из того угла воззвал к общественности: Ребята, да шо ж такое деется! Я к ней с мизинцем - а она, а она! Нечестно это!
Народ, конечно, меня поддержал. Гражданка была хором осУждена и заставили её всё-таки помизиниться и пообещать, что ни-ни. (в качестве бонуса справедливый я потребовал, чтобы и Серёгу призвали к тому же - но вот чего в упор не помню, так это что там с ним вышло: класс большой, мы с ним в совсем разных компаниях обретались. Уж наверное, папаша с ним поговорил, да покруче - но последствий просто не знаю: эпизод-то мелкий, в сущности). И это обещание мы с ней выполняли ещё два года - а потом она стала такой красавицей с вовсе уже не грязными, а ослепительными рыжими волосищами до пояса, что...но это потом.

--------------

Так вот окончилась вничью моя первая схватка с мировым еврейством. ЗАМетьте - оно первое начало!

[Molotov©]

Хорошая девочка эта Марина. Мало тебя в детстве били.

[зам.]

Molotov©, познакомить?

[kamerer]

зам.,а можно полюбопытствовать, где описанное действо происходило? Если нельзя, то простите великодушно за назойливость.
Или было это в городе N-ске, в N-ском году?

[зам.]

Отчего же. В городе Ленинграде, разумеется. В годах типа начала 70х.

[kamerer]

Спасибо, Зам. Да... Начало 70-х..

[зам.]

Вы думаете, что в другие времена происходило как-то по-другому?

[гробовщик Безенчукъ]

Все равно человека, который сегодня у м.Полежаевская орал "Жиды, одни жиды кругом" это не переплюнет
Сразу уточняю- этот человек- не я

[зам.]

Чёрт, какая жалость. Так старался переплюнуть - и ведь надо же, не вышло!

[Molotov©]

Сидоров, ты ЗАЧЕМ это написал? Чтобы на форуме скучно не было?
У меня такое впечатление что ты тут чтобы снова превратить его в помойку.
Давай ты сам отсюда того...? А, по доброму?

И напишешь где-нибудь на просторах инета как тебя, русофила Караваева, антисемит Векслер прИтесняет!

Тема закрыта.